СТИХИ СКРЫЛЬНИКОВА РОМАНА
Роман Скрыльников
родился 3 июня 1985г. в селе Землянск Семилукского района Воронежской области.
Закончил Землянскую общеобразовательную гимназию имени В.М.Бахметьева,Семилукский Государственный технико-экономический
колледж. Входил в состав команды КВН «НЛО», Правохеттинского ЛПУ МГ, объединения ООО «Газпром Югорск трансгаз».
Печатался в переодических изданиях: «Семилукская жизнь»(Воронежская область), «Транспорт газа»(Объединение«Газпром Югорск трансгаз».),
«Красный Север»(Салехард,ЯНАО), «Южная звезда»(г.Ставрополь)
«Не проспать бы!»
И много дел, а мы все спим,
Ты мой заблудший пилигрим.
Стучишь в окно под вечер мне,
Сума с котомкою в руке.
Не слышу я, - в подушку жмусь,
Но пропустить, проспать боюсь.
И ты уходишь в летний зной,
Неважно ли – один, со мной.
Я просыпаюсь и бегу,
К тому единому окну.
И вновь поняв, что опоздал,
Я раскидаю тень зеркал.
Осмыслив вновь – что не успел,
Что много спал и много ел!!!
Следы не стынут у дорог,
Со мной украдкой плачет Бог.
И в быте, в очереди дел,
Я проклинаю свой удел!
Опять в муку весь смысл дней,
От сна ко сну, к весне скорей.
Я свиста жду и топот ног,
Томиться в ожиданье Бог.
А мне не важно, тщетно мне,
Ты часто снишься мне во сне.
Ты мой заблудший пилигрим,
Ветрами, да дождем гоним.
И снова триста с лишним дней,
Я посчитал в бреду ночей.
Не буду спать я до утра,
Шаги услышу у двора.
И снова стук, и взмах рукой,
Котомка, облик твой седой.
Постель не смята, ключ в дверях,
Да ноги в стареньких лаптях,
Стеклом блеснул в окне стакан,
Две тени проглотил туман…
26.08.2008г.
«Белые птицы счастья»
Средь серебряных кувшинов.
Плит и каменных гробниц.
Я со стаей белых птиц,
Вызывал древесных джиннов.
Средь обглоданных сознаний,
Жажды я не знал границ.
И со стаей белых птиц,
В даль неслись мои желанья.
Проклиная годы лени,
Вспоминал своих сестриц.
Они с белой стаей птиц,
Превратились в светотени.
Не написаны портреты,
Тех, кого не помню лиц.
Кто со стаей белых птиц,
Открывал души секреты.
Кровь моя – сок винограда,
Я смотрю в стеклянный шприц.
Быстрой стаей белых птиц,
Проникает куда надо.
Средь обшарпанных кувшинов.
Плит и тяжести гробниц.
Нет той стаи белых птиц,
Нет древесных добрых джиннов.
20.07. 2007г.
«Сапоги»
Вы не плачете ивы вдоль заборов,
Тучи, неба отворите синеву.
И с души моей сняты замки все и запоры,
В ночь, пьянящий ветер странствий я зову.
В сталь сапог я вновь обую свои ноги,
Затяну потуже я ремни.
Взглядом обведу свои чертоги,
Хлопну по мешочку, где рубли.
Ставни затворю, и дымоход закрою,
В сотый раз задвину стул под стол.
Мебель всю покрою белой простынею,
К верху дном поставлю кухонный котел.
Кактусы отдам глухим соседям,
Пса с досадою, на ферму – к пастухам.
Бочку меда – в погреб от медведей,
Терпким чаем сполосну пустой стакан.
С поверху сарая выну старый посох,
Заверну в газеты каравай.
И не ведая, ли хорошо ли плохо,
В путь отправлюсь, в горизонта край…
21.05.2008г.
Седьмые двери
Я в замочную скважину серых дверей,
По прошествии множества яростных зим.
Увидал тебя сразу, средь сонных людей,
И разлуки мой голод не выносим.
Хорошо, я смолчу. Запахну свою грудь.
Щеки снова побрею умело с утра.
Мне бы в скважину хоть еще раз заглянуть,
Заглянуть и увидеть снова тебя.
Громких фраз не люблю, кепку вновь на глаза,
Затяну свои чувства, - опять затяну.
И вторая, за первой слезой полоса,
Разлиниет лицо мое словно луну.
Не зову, не прошу. – Молчаливен как сталь,
Я внутри, а за дверью весны голоса.
И разлуки моей золотая печаль,
Открывает, для чувств мои ясны глаза.
Что б в замочную скважину серых дверей,
По прошествии множества яростных зим.
Увидать тебя снова, средь сонных людей,
И открыть тот замок, эту дверь вместе с ним…
04.07.2008г.
«Мрачный император»
Веселились все же, с плачем,
Танцевали на столах.
С пылью призрачной удачи,
Я профан в любви делах.
Не поспело мое сердце,
А вино наоборот.
Я хотел бы растереться,
Обо льды приобских вод.
Распластаться, расплескаться,
Биться бурей в берега.
На заказ не улыбаться,
В отраженье сапога.
А стада мои с росою,
Убежали за холмы.
И с осенней бирюзою,
Остаются мне столбы.
Паутинки, и отвертки,
Кучи пламенных купюр,
Да бубновые шестерки.
На кусках оленьих шкур.
Надо мной шуты смеются,
Лезут все же на столы.
Плачут, пьют. Колотят блюдца.
О бетонные столбы.
Не поспело мое сердце,
А вино наоборот.
Эх, вот мне бы растереться,
Обо льды приобских вод…
07.07.2008г.
«Сухие пригоршни»
Я к тебе протяну ладони,
Соберу их в сухие пригоршни,
На колени встану. Стоит?
В сердце бьются немые поршни.
Мне не надо любви. Не надо,
Что до жалости - уж тем боле.
Сквозь осенний свет листопада,
Я к тебе протяну ладони.
Дождь не кончиться, я устала,
Я напрасно улыбки копила.
Сбросив маски и одеяла,
Я ослепну, выпив чернила.
И в саду моем, бывшем раем,
Осень язвами расстелилась.
Все, о чем мы, когда-то мечтали,
Мне привиделось, или приснилось.
Что же смотришь? Смотри, смотри же!
Отвернись от моей погони.
От чего же слова мои тише,
От чего мне плюешь в ладони?
Не прощаю! Себя не прощаю,
Потому что слепа до сих пор я.
Ты мне голову гладишь качаясь,
Темно - рыжую у изголовья.
Я к тебе протяну ладони,
Соберу их в сухие пригоршни,
На колени не встану. А помнишь?
Как звенели в груди моей поршни…
02.09.2008г.
"Овес"
Почему умирают кони?.
Отчего не уходят в закаты?
По дорогам копыта стонут..
Горсть овса - золотая плата.
Почему не лоснятся гривы!
Отчего нет губам покоя?
Там у речки заплачут ивы.
За былое и не былое..
Не спеши посмотри на звезды.
Все равно, не успеешь боле,
Твои старшие братья и сестры-
В мир пришли сей по Божьей воле.
Почему же они умирают?
Теплоту забирая с собою,
Прибиваясь к крылатой стае,
Все по воле! По Божьей воле.
01.04.2009г.
***
"Лунный грач"
Плачь, плачь, плачь,
я зеленый лунный грач.
Клювом постучу в окно-
разгоню тоски вино..
Плачь, плачь, плачь,
я зеленый лунный грач.
Каркну, плюну, постучу,
обдеру, обзолочу.
Плачь не плачь, но слез не прячь.
Я зеленый, пьяный грач.
Был и не был, след простыл.
Фронт забыл, на тыл забил.
Плачь не плачь,
Я души твоей пьяный врач.
Покалечу, полечу.
Объявлюсь и улечу.
Что было, что просила?
О чем Отца молила.
Я смахну крылом в окно,
выпив лунное вино..
16.04.2009г.
***
"комсомольская правда 2009"
столетние скелеты
осыпались углем
дописаны куплеты
и дети без имен
отлиты постаменты
обрезаны хвосты.
Наказаны студенты
досказаны тосты
а тех, кто пил и плакал
с собой не позовем,
с веселой гривой знаков,
мы песнь свою поем
открытые объятья,
и скользкие уста
повсюду братья, братья,
а совесть не чиста
и грязные обои
не глушат стук копыт
идем же в свои стоила
в обыденность и в быт.
10.12.2009г.
***
«Чужая жизнь, чужое небо»
…засиделась, затомилась душа моя в клетках земных оболочек. Несет ее ветер в снах разума моего, словно пакет целлофановый,
шелестит и трепещет она цепляясь за ветви непонимания, окружающих меня людей. Отрывается и летит дальше…
-«О ветер, изрезавший пространства сущностей, знающий на вкус все слезы неба, кусающий гор хребты - знаешь ли ты то место,
где новая жизнь души моей светится? Хватит ли сил донести ее у тебя?» Но безмолвен ветер, ибо не пришло время откровений
и душа моя в десятитысячный раз комом света падает в бренное тело, взглядом, распахнутым и теплым вздохом пробуждения проявляя себя…
«Снег следующего рождества»
«ЧЕТВЕРГ»
За окном шел пушистый рождественский снег. Я сидел за своим обшарпанным кухонным столом и размешивал серебряной ложечкой остывший чай.
Снег мягкими бархатистыми лапами обнял весь мой балкон, и обитавшие на нем старые картонные коробки, которые делили эту открытую
жилплощадь с велосипедом «Пенза».
В телевизоре внезапно пропала рожа очередного наичестнейшего политика, которая если признаться уже успела мне поднадоесть.
В принципе чему я и был рад. И по анти плоскому экрану пошла рябь противных черно-белых помех. В окно нагло постучали. И вдруг свет
наполнил мою закопченную кухню, и зазвучала божественная музыка – за окном на балконе в белоснежных одеждах, с ярким нимбом
над головой и даже с огромными крыльями, мокрыми от снега, стоял рождественский ангел. Мое туловище ни в коем смысле не изменило
ускорение, не считая мышц шеи. Которые, в свою очередь повернули мою бедную головушку в сторону телевизора. Стук в окно повторился
с двойной уверенностью. Эх, кто бы тлько знал, каких мне усилий стоило оторвать свою любимую пятую точку от стула и подойти к форточке.
Ангельская улыбка, как я успел заметить, сменилась раздраженной миной - «Стеклышко открой, паразит, не май месяц все же!» - «Свет туши
свой петушиный, глаза слепит»- проворчал ему я открывая фрамугу. Божественный свет исчез, музыка утихла. И я с облегчением вдохнул
застоявшийся воздух моей обшарпанной кухни. Мой зад вновь прилип к жесткой поверхности табурета. Глаза уперлись в телевизионный
ряд помех, рука продолжала помешивать ложкой холодный чай. – «Ну и погодка снегу то навалило. И все идет и идет, прям, летать мешает.
Вороны вон и те по чердакам попрятались» - спрыгнув с подоконника, сказал херувим. – «Только не говори, что ты так по улице щеголял.
Видок то у тебя странноватый, поди.» - почесывая недельную небритость, ответил я.
- «Могу себе позволить, между прочим. Кстати ты че такой небритый?» - стряхивая растаявший снег с крыльев, спросил франт. Я попытался
примерно рассмотреть величину щетины – «Ну-ну, ну-ну, апатия, понятно»- с пониманием психиатра покачал он головой. Подойдя к столу,
этот пижон поставил на него большой черный пакет, с противным шуршанием. – «Ну вот, будем лечить тебя от простуды и в первую очередь
от депрессии» - со столь значимым тоном ангел начал выкладывать содержимое пакета на стол. Помимо таблеток, мазей, меда, он зачем то
купил молоко, шоколад и бутылку коньяка! Нет, вы только представьте вместо большой, что я его просил, он взял банальную полулитру!
Вскоре от туда начало доносится шуршание и обрывки его не дюжего вокального таланта. Что – то типа – «позови меня с собой, я приду
сквозь злые ночи…» Я отхлебнул из кружки чай – «Тьфу, зеленый заварил, вот досада» - «Где твои крылья, которые нравятся мне…» - горло-
панил ангел. – «Вот завелся патефон блин» - подумал я, выливая чай в раковину. – «А я в магазине двух чертей видел, прикинь! В парах что –
ли теперь работают? Совсем обнаглели, посреди бела дня подростка на воровство подталкивали. Вдвоем, прикинь!» - прогудел эхом голос
херувима из моего коридорчика. – «Ты что в магазине был?» - задал ему я вопрос, под мерный гул вскипающего чайника. – «Ну да, я после
аптеки сразу туда сгонял.» - в дверном проеме детской гордостью сияло лицо моего собеседника. – «С крыльями и в магазин? Ну, в аптеку,
куда еще не шло,- заливая кипяток в кружку, я изобразил недоумение, и откупорил бутыль с коньяком – как тебя только менты не загребли
растяпу такого»- сказал ему я, наливая в парующий кофе ароматный, молдавский коньяк. «А что – что – замялся ангел, волоча в руках крылья
и оставляя мокрый след по полу – менты нам не авторитеты». Встал посреди кухни, аккурат между мной и телевизором, осматриваясь по сторо-
нам в поисках места для крыльев. – «Ах, пять корабельных крыс – пряча гору перьев за телевизор – Ну, на секунду тебя оставить нельзя!» - я лишь
в удивлении пожал плечами на его возгласы. – «Как, как это могло произойти? – херувимчик, обнимая мигающий экран, внедрил в меня свой взгляд,
полный боли и сожаления». – «Я ни чего не делал. Он сам, того, э-э-э, гавкнул» - не обращая внимания на температуру жидкости, я заглатывал кофе.
Существо же небесное продолжало свои причитания, да напевы – и уже обращаясь к телевизору – «А помнишь ты нам новости показывал, а мы
дурни неверные смотреть отказывались, помнишь?» - с умилением прошептал ангел, поглаживая аппарат обеими руками. На что бездушная
аппаратура ответила глухим рычанием динамика. Кофе горячими ручейками... От чего затуманенная за последние три часа моя физиономия
приобрела выражение достойное homosapies. Херувимчик продолжал гипнотизировать агрегат, одновременно протирая его экран слезами и
белоснежными одеяниями. Как вдруг внезапный скачок напряжения в сети бытового энергоснабжения выбил пробки, экран потух.. Я встал
из-за стола и направил свое гордое тело в чулан. Достал две новые пробки из большого пластикового ящика. Который кстати уже на половины
был пуст. После чего со смелыми, решительными намерениями все же поменял злосчастные пробки. – «Да будет свет!» - пробасил я ввинчивая
последний виток предохранителя. И при сем при этом, не взирая на мои ожидания, коридорная лампочка мне улыбнулась и разлетелась вдребезги. –
«Вот блин невезение»- пробормотал я, все еще вкручивая пробку предохранителя. – «Дзинь - дзинь» - как то не вовремя позвонили в мой дверной
звонок. Честное слово – я готов был лопнуть от счастья! – только гостей мне не хватало. – «Гаврюша подмети, пожалуйста, в коридоре - бросил я,
через плечо, открывая дверь своей обители». У входа в мой склеп стояла она. В легком голубеньком свитере, и веселых джинсах украшенных
тряпочными мышатами. Звали ее Нина. Я знаю ее уже четвертый год. Нина живет этажом ниже. Переминаясь с ноги на ногу, она застенчиво поздоровалась со мной. Чего раньше я не замечал за ней. Обычно она приветливый и открытый человек. – «Здравствуй Витя! Мне конечно неудобно, э-э, но у меня к тебе просьба. Пробки полетели .. Есть у тебя свободное время?» - засыпала меня информацией Нина и, продолжая буравить меня выразительным взглядом больших глаз, цвета мартовского льда, аккуратно подведенных темно- синей тушью. - «Да, конечно я тебе помогу с удовольствием – с готовностью альпиниста ответил я. Но все же поинтересовался – А Геннадий что заболел? ». Это ее второй парень за три года. – «Да нет – не хотя ответила она – он это, уехал типа. К маме. В Рязань. Вот как» - «Ладно - влезая в старые, сморщенные туфли ответил я – пойдем устранять твое бедствие - и куда только депрессия моя растворилась». Нина загадочно улыбнулась, бросив взгляд на мою обувь – покрыть мне было не чем. – «Гаврюша веник на кухне!» - бросил я свой орлиный крик уже в закрывающуюся дверь…
…- «Какая обаятельная и обходительная девушка, эта Нина - подумал я медленно спускаясь по лестнице четвертого этажа- Жаль, что
у нее парень есть». Работы было у нее немного. Зато после, как гостеприимная хозяйка Нина напоила меня бразильским чаем с брусничным
пирогом. Так что задержался я у нее порядка минут на сорок. И так перебирая свои мысли, я и не заметил, как оказался в своем коридоре.
На балконе я заметил знакомый силуэт. Ангел сидел на широких перилах, опустив плечи и свесив ноги. Он смотрел вниз, на заснеженную улицу.
Туда где из сугроба торчал краешек монитора моего телевизора. Я сел рядом, аналогично свесив ноги. – «Гавриил, ты че?» - с двойным удивлением
спросил я. Он повернул ко мне лицо, мокрое от слез. – «Я, это, пытался его реанимировать, а он ни в какую, ну вот и разозлился. Витенька что же
теперь делать то будем?»- тяжело вздохнув и передернув плечами запричитал ангел - «Откуда мне знать, ты ангел тебе виднее» - «А давай новый
купим или в кредит возьмем»- и в глазах херувима загорелись огоньки надежды. Но он то прекрасно знал, что таких денег у меня нет. Я лишь
риторично промолчал. – «У тебя коньяк остался?» - от безысходности спросил меня мой странный друг. Я аж подпрыгнул на месте – «Тебя
твое начальство премии лишит за такие слова!» – «А давай, что ни будь, продадим»- и взгляд его начал метаться по балкону в поисках ценного товара.
– «Ага, кучу старого картона и старый велик. И нимб в придачу, правда, начистить его надо до блеска, а то он тускленький какой, то у тебя?» -
«Да я это мигом!» -подорвался Гаврюша. – «Ой, мама дорогая, да успокойся ты. Пошутил же я.. Ну, ты даешь Гаврюша» - с удивлением произнес я.
Ангелу стало стыдно, и он всем своим видом пытался изобразить обиду и жалость, дела из себя жертву. Но меня не проведешь! Я схватил его за руку,
и поволок с балкона через кухню в коридор. Одень что ни будь поприличнее. В город выйдем с тобой, глядишь, может чего ни будь, придумаем.
Ангел с возбужденными возгласами, и припевая, что то веселое, начал шумно переодеваться. А я тем временем, пользуясь свободной минуткой,
наконец, допил в два глотка, уже остывший кофе…
25.10-01.11.2007г.